31 июля 1954 года вышло постановление правительства СССР о создании «Объекта-700» — места для испытания новых видов ядерного оружия

Современные вооруженные силы России немыслимы без так называемой «стратегической триады» — имеющих ядерное оружие ракетных войск стратегического назначения, стратегической авиации и подводных ракетоносцев. Но полноценное функционирование элементов триады невозможно без периодического поддержания их боеспособности, а оно, в свою очередь, требует регулярных испытаний носителей и боеголовок. С носителями проще: запустить штатную межконтинентальную баллистическую ракету можно и без спецбоеприпаса, хоть из подземной шахты, хоть с подводной лодки, хоть с космодрома. С самолетами и того проще. Куда сложнее с ядерными боеприпасами: их сохранность, готовность к применению и безопасность дальнейшего хранения тоже нужно контролировать, а для этого нужны специальные условия. Такие, какие сегодня может обеспечить единственный действующий ядерный полигон России на архипелаге Новая Земля, решение о создании которого было принято 31 июля 1954 года.

Поначалу все советские ядерные испытания, начиная с 29 августа 1949 года — взрыва первого отечественного ядерного боеприпаса РДС-1, проводились на Семипалатинском полигоне в Казахстане. Он подходил для этих нужд со всех точек зрения, кроме одной — место испытаний было глубоко сухопутным. Между тем, еще в 1946 году США провели два ядерных взрыва — надводный и подводный — в атолле Бикини, пригласив понаблюдать за ними и советских представителей. Пока полным ходом шли работы по созданию первой отечественной атомной бомбы, было не до того, чтобы заниматься отдельными испытаниями на море. Но когда советский ядерный арсенал начал заполняться, вопрос об атомном оружии для флота встал в полный рост. А вместе с ним пришлось искать и ответ на вопрос, где испытывать это оружие.

Поскольку к началу 1950-х негативное воздействие ядерных испытаний на окружающую среду стало совершенно очевидным, как и то, что последствия таких испытаний в водной среде будут тяжелее, чем на суше, искать место начали в самых отдаленных районах — на Крайнем Севере и на Дальнем Востоке. Дальневосточный вариант отпал быстро: слишком трудно было доставлять туда через две трети страны спецбоеприпасы, да и близость американского побережья сказывалась. В итоге поиски сконцентрировали на северном направлении. Именно на Север в январе 1954 года отправилась рекогносцировочная группа под руководством полковника Евгения Барковского — в то время начальник Центральной научно-исследовательской лаборатории ВМС и одного из ее подразделений, отвечавшего за подготовку флота к применению собственного ядерного оружия. Вот что сам Евгений Барковский пишет об этих поисках в своих воспоминаниях: «после создания ядерной боеголовки торпеды именно меня в январе 1954 г. назначили председателем комиссии для выбора места первого испытания подводного ядерного заряда. По итогам нашей работы Главнокомандующему ВМФ Н.Г. Кузнецову было предложено создать испытательное поле для разового испытания заряда возле полуострова Нокуев. Однако Николай Герасимович отверг это предложение, заметив: «Необходимо исходить из того, что военно-морское ядерное оружие будет совершенствоваться. Разовым испытанием это дело не закончится. Нам нужен свой постоянно действующий полигон, но в более удаленном от материка месте. Ищите!». Тогда мною было предложено изучить вопрос о создании полигона на островах Новой Земли, хорошо знакомых мне по службе там в 1943–44 гг. Предложение тщательно проработали, Н.Г. Кузнецов с ним согласился и вынес его на рассмотрение в Совет министров. Для окончательного определения места испытаний была сформирована Государственная комиссия».

Председателем этой комиссии назначили командующего Беломорского флотилией контр-адмирала Николая Сергеева, причем, как он сам вспоминал, узнал он об этом за день до прибытия самой комиссии из ночного телефонного звонка главкома ВМФ. А вечером следующего дня члены комиссии на тральщике уже шли полным ходом к Новой Земле. «Прибыли на Новую Землю. Здесь нам пришлось передвигаться, где на собачьих, а где на оленьих упряжках, чтобы досконально изучить острова, — вспоминал позже адмирал Сергеев. — Естественно, большую помощь мы получили от председателя Новоземельского поселкового совета И.К. Тыко Вылко (мы его называли президентом Новой Земли). С его помощью прорабатывался и вопрос об отселении малочисленного местного населения (до десятка семей), проживавшего на берегу предлагаемого места испытаний. После проведения гидрологических измерений комиссия установила, что губа Черная является в своем роде уникальным местом для таких испытаний, ибо водообмен между ней и Баренцевым морем был весьма небольшим, и расчетный выход радиоактивности в море ожидался крайне незначительным, да и тот прижимался бы новоземельским течением к береговой черте. А потому распространение загрязненной радиацией воды за пределы территориальных вод и к материку практически исключалось. Одновременно комиссия определила и место основной базы полигона — на побережье губы Белушья».

Испытание на ядерном полигоне. Фото: pratom.ru

Место расположения нового ядерного полигона страны было определено, все расчеты и документы по исследованию местности, а также необходимым силам и возможным срокам его создания поступили в Совет министров. На этом основании 31 июля 1954 года правительство СССР приняло закрытое постановление №1559-699, гласившее, что на архипелаге Новая Земля должен быть в течение года оборудован «Объект-700» — испытательный полигон для испытаний новых видов ядерного оружия. Соответствующий шифр получило и новое управление, созданное в структуре Главного управления специального строительства — Спецстроя. «В июле 1954 года я был вызван к Главнокомандующему ВМФ, — вспоминал Евгений Барковский, — и Николай Герасимович объявил, что я назначаюсь начальником строительства (шифр — «Спецстрой-700») и одновременно начальником полигона до определения его оргштатной структуры. С получением приказа я сразу же убыл на Новую Землю. Здесь предстояло силами тринадцати строительных батальонов начать и в основном завершить поистине грандиозную работу — развернуть строительство центральной базы. Она включала причалы, научно-технический комплекс, служебные и жилые помещения, а так же аэродром в Рогачево и подготовку испытательной акватории в губе Черная. 17.09.54 г. — это дата подписания директивы Главного штаба ВМФ с объявлением оргштатной структуры новой воинской части, которую мы считаем днем рождения полигона».

Такой небольшой срок — всего полтора месяца с момента принятия постановления до фактического рождения полигона — объяснялся просто: все страшно спешили. Ядерная торпеда — первый спецбоеприпас для советского ВМФ — была готова еще в январе 1954 года, и нужно было как можно быстрее провести ее натурные испытания. И пока военные строители в тяжелейших условиях создавали новый полигон, разработчики торпеды решили провести первое испытание на Семипалатинском полигоне. Но оно закончилось фактическим провалом: сработал только механизм подрыва спецбоеприпаса, а сам он не взорвался. Ушел еще год, чтобы разобраться в причинах неудачи и доработать ядерную боеголовку торпеды. К этому времени «Спецстрой-700» уже фактически закончил оборудование новоземельского полигона, и 25 августа 1955 года правительство приняло постановление о проведении первых ядерных испытаний на «Объекте-700».