Штирлиц в Советском Союзе действительно не имел себе равных по популярности. Выдуманный талантливым писателем Юлианом Семёновым, он творил чудеса: обманывал Мюллера, разгуливал по коридорам имперской канцелярии, как по своему дому. Срывал все немецкие планы, разумеется, донося о них в Москву. Фильм Т. Лиозновой имел, да и сейчас имеет потрясающий успех. Когда его показывали, улицы города пустели, все сидели у экранов телевизоров.
Но, как теперь стало известно, в реальной жизни всё же существовал человек, работавший в гестапо и знавший его тайны. Он не был профессиональным нашим разведчиком, но являлся надёжным агентом внешней разведки КГБ СССР. Его имя Вильгельм Леман, а оперативный псевдоним — Брайтенбах. Всю жизнь его звали Вилли, и как Вилли Леман он фигурирует в документах советской разведки.
Это невероятная, но действительная история, о которой до сих пор архивы хранили глубокое молчание.
Вилли Леман родился в 1884 году в семье учителя Густава Лемана в местечке под Лейпцигом. Родители при крещении назвали сына Вильгельмом в честь наследника престола, будущего императора Германии Вильгельма II. Отец Вилли был небогатым человеком и не смог дать сыну должного образования. Вилли, окончив школу, учился на столяра.
Когда ему исполнилось 17 лет, поступил добровольцем на службу в военно-морской флот Германии, где прослужил в общей сложности 12 лет. На борту военного корабля немецкой эскадры ему довелось в мае 1905 года наблюдать Цусимское сражение. Мужество русских моряков произвело на него огромное впечатление. Именно с тех пор Вилли проникся глубоким уважением к России и русским людям.
Демобилизовавшись в 1913 году, Вилли приехал в Берлин. На одном собрании «Союза африканцев» Вилли повстречал своего старого друга Эрнста Кура, который работал уже в берлинской тайной полиции. По его протекции Вилли в 1913 году был принят в полицию патрульным полицейским, а через год, Когда закончился испытательный срок, был зачислен в штат.
В 1914 году он был переведён в контрразведывательное отделение (абвер) полицай-президиума Берлина на должность помощника начальника канцелярии. В мае 1918 года в Берлине было открыто полномочное представительство (посольство) РСФСР, наблюдение за сотрудниками которого вело контрразведывательное отделение Лемана.
4 ноября 1918 года в Германии вспыхнула революция, свергнувшая кайзера Вильгельма П. Началась она восстанием моряков в Киле. В Берлине стихийно образовался Комитет чиновников полиции, и Леман стал его председателем, как бывший военный моряк. Ему было поручено заниматься делами германского флота. Тогда-то он и подружился с председателем Совета солдатских и матросских депутатов Отто Штройбелем, с которым они в прошлом дружили, проходя службу во флоте.
В апреле 1920 года в Германии воссоздали тайную политическую полицию. Леман (вместе с Куром) вернулся в своё контрразведывательное подразделение и вскоре «дорос» до поста начальника канцелярии отдела, занимавшегося слежкой за иностранными диппредставителями. Вскоре руководство полицай-президиума назначило его исполняющим обязанности начальника канцелярии отделения. Здесь через его руки проходила вся переписка по разведывательной деятельности иностранных представительств.
За годы работы в тайной полиции Леман разочаровался в политике Германии. Работая на картотеке отдела, он пришёл к убеждению, что в чистом виде советские представители не ведут никакой подрывной деятельности против Германии. И Вилли решил предложить свои услуги советской внешней разведке.
Через агента А-26 ( Эрнест Кур) резидентура собрала достаточно материалов на Лемана. Ему был присвоен индекс А-201, и началась его активная разработка.
7 сентября 1929 года руководитель внешней разведки ОГПУ М. Трилиссер направил в берлинскую резидентуру шифртелеграмму:
"Ваш новый агент А-201 нас очень заинтересовал. Единственное наше опасение состоит в том, что вы забрались в одно из самых опасных мест, где малейшая неосторожность со стороны А-201 или А-70 может привести к большим неприятностям. Считаем необходимым рассмотреть вопрос о специальном способе связи с А-201".
Леман начал добывать информацию, которая передавалась Бону через А-70. В 1933 году по решению Центра Кур был переброшен в Швецию, где на деньги советской разведки содержал небольшой магазин. Магазин стал служить «почтовым ящиком» нашей стокгольмской резидентуры.
С 1930 года обстановка в Германии начала осложняться. Нацисты открыто рвались к власти. Брайтенбах был знаком со многими видными бонзами нацистской партии, в том числе с руководителем её штурмовых отрядов Эрнстом Ремом, группенфюрером СА. В феврале 1933 года Брайтенбах по рекомендации Германа Геринга, в ту пору премьер-министра правительства Пруссии, был переведен на работу в гестапо. С мая 1934 года — в рядах СС. 30 июня того же года как доверенное лицо Геринга участвовал в операции «ночь длинных ножей» по ликвидации Рема и его штурмовиков.
Кремль остро нуждался в информации о будущей политике Гитлера по отношению к Советскому Союзу. Сталин, отдавая себе отчет о том, что Гитлер, заявивший своей главной задачей завоевание «жизненного пространства» на Востоке, развяжет войну против нашей страны. В 1934 году Польша стала подавать сигналы о тем, что готова якобы отойти от своей антисоветской политики и сблизиться с СССР.
Сталин, учитывая информацию полпреда в Варшаве Антонова-Овсеенко, склонялся к мысли о том, что следует откликнуться на реверансы Варшавы в адрес Кремля и прозондировать почву для возможного заключения соглашения с Польшей.
На этом совещании в Кремле только начальник внешней разведки Артур Артузов придерживался другого мнения. Опираясь на донесения советской разведки, он заявил, что поляки ведут нечестную игру, делая вид, что собираются сблизиться с СССР, на самом же деле зондируют почву для сближения с Германией в надежде, что Гитлер разделит с ними «советский пирог» в случае войны против СССР.
Жизнь подтвердила правоту Артузова. В декабре 1934 года между Польшей и Германией был подписан договор о добрососедстве и сотрудничестве.
В 1935 году по инициативе Геринга началась чистка гестапо от «неблагонадёжных элементов».
Под подозрение попал и Леман, но благодаря хорошим служебным характеристикам ему удалось сохранить свой пост в гестапо.
Начальником стал Рейнхард Гейдрих, одновременно являвшийся начальником Службы безопасности (СД) нацистской партии. Вместе с собой в Берлин он взял из Мюнхена несколько десятков профессиональных криминалистов, в их числе был и Генрих Мюллер. Брайтенбах стал работать в контрразведывательном отделе. В декабре 1933 года он был передан на связь разведчику-нелегалу Василию Зарубину («Бетти»). Позже он станет генералом.
В.М. ЗарубинПользуясь покровительством генконсула США в Берлине Дина Робертсона, Зарубин снял в Потсдаме роскошный особняк, нанёс также визит бывшему другу Брайтенбаха — Штройбелю (теперь он занимает пост заместителя министра пропаганды Третьего рейха) и заручился его всевозможной поддержкой.
Во время посещения генерального консула США Зарубин познакомился со многими бизнесменами. Полученная информация от представителя нефтяной компании «Стандард ойл» господина Тейлора представила большой интерес для Кремля. Через тех же лиц Зарубин получил надёжную информацию о перевооружении Германии с помощью США, создании ею подводного флота, о серийном производстве новейших истребителей фирмы «Мессершмит», строительстве крейсеров и т. п.
Зарубиным была получена ценнейшая информация и о структуре, кадровом составе IV управления РСХА (Управление имперской безопасности). Этим сведениям буквально не было цены в условиях надвигающейся угрозы нацизма.
В марте 1935 года Брайтенбах сообщил Зарубину, что гестапо заинтересовалось разведчиком-нелегалом Альбертом Такке. К тому времени Такке успел поработать в Москве и вновь выехать в загранкомандировку. В Германии он находился проездом. Благодаря предпринятым мерам Такке и его жена Юнона Сосновская-Такке срочно покинули Германию, избежав ареста.
Общаясь с бонзами РСХА, Брайтенбах передал Зарубину подробные характеристики на Мюллера, Шелленберга, Гейдриха и других руководителей. От Брайтенбаха поступили новые данные о военной промышленности Германии: о закупке на её верфях сразу 70 подводных лодок различного класса, о строительстве секретного завода по производству боевых отравляющих веществ.
В 1937 году по распоряжению наркома госбезопасности Н. Ежова Зарубин вместе с женой отзывались в Москву. 22 февраля они отбыли на Родину. Зарубин проинструктировал Брайтенбаха о том, что связь с Центром ему предстоит поддерживать через содержательницу конспиративной квартиры в Берлине, некую Клеменс. После Клеменс была Короткова, а затем Рубен, который практически не знал немецкого языка, оставаясь единственным сотрудником берлинской резидентуры. Но и он неожиданно заболел, попал в больницу и вскоре скончался ...
Оставшись без опытного куратора Зарубина, Брайтенбах действовал на свой страх и риск, добывая сведения, которые могли бы представить интерес для советской разведки. Материальная основа сотрудничества с советской разведкой не была для него главной. Работая в гестапо, имея по службе доступ к высшим секретам Рейха, Брайтенбах видел, куда может завести страну гитлеровская камарилья, готовившая мировую войну. Он понимал, что только Советский Союз в состоянии остановить Гитлера в его стремлении к мировому господству, которое неизбежно принесёт несчастья всем народам, включая и немцев.
Почти полтора года Брайтенбах был без связи с Центром, пока в Берлин всего лишь на один месяц не прибыл А. Коротков. Его задача состояла в том, чтобы восстановить связь с Корсиканцем и Старшиной из антифашистской организации «Красная капелла» и Брайтенбахом. В конце августа он вновь возвратился в Берлин в качестве заместителя резидента НКВД под прикрытием должности 3-го секретаря полпредства.
В сентябре 1940 года Коротков встретился с Брайтенбахом и сообщил об этом в Центр. Из Центра пришла шифртелеграмма, подписанная наркомом Л. Берией: "Никаких специальных заданий Брайтенбаху не давать. Пусть берёт всё, что находится в его возможностях".
Советская разведка пока ещё не знала, что 18 августа 1940 года Гитлер подписал Директиву № 21, получившую кодовое название «План Барбаросса». Это был план подготовки к войне, которая намечалась на май 1941 года, «еще до того, как окончательно будет покончено с Англией». Советской разведке так и не удалось заполучить этот план. Кстати, он не был получен ни одной из разведок мира. Однако наша разведка вскрыла реальную подготовку нападения на СССР и подробно информировала Центр обо всех шагах германского Верховного командования. Важную роль в этом деле сыграл наш надёжный и проверенный агент Брайтенбах.
С весны 1941 года от Брайтенбаха поступало все больше и больше материалов, свидетельствующих о подготовке войны против СССР.
А. М. КоротковУтром 22 июня 1941 года здание советского посольства на Унтер-ден-Линден в центре Берлина было блокировано силами гестапо. Связь с Брайтенбахом была утрачена. Но А. Коротков сумел преодолеть блокаду и встретиться с надёжными агентами нашей разведки Старшиной и Корсиканцем и передать им рацию для связи с Москвой. В августе 1941 года А. Коротков вместе с сотрудниками посольства возвратился в Москву через Болгарию и Турцию. В конце войны Коротков был назначен резидентом советской внешней разведки в Германии. Резидентуре была поставлена задача выяснить судьбу её довоенных агентов.
Разбирая документы в руинах здания на улице Принц-Альбрехтштрассе, один из сотрудников резидентуры обнаружил обгоревшую учетную карточку на Вильгельма Лемана, в которой была сделана отметка о том, что он арестован гестапо в декабре 1942 года. Причина ареста не указывалась. Эта учетная карточка вместе с другими трофейными документами была направлена в Центр. Короткову было поручено узнать подробности его ареста и гибели.
В дальнейшем удалось восстановить картину гибели Брайтенбаха. Вот как это было.
С началом войны все сотрудники советских учреждений в Германии были интернированы и высланы из страны. Вместе с советской колонией Германию покинул и последний куратор Брайтенбаха Журавлёв (Николай). Поскольку условия связи с агентом на случай войны не были разработаны, контакт с агентом прервался навсегда.
В мае 1942 года для восстановления связи с Брайтенбахом и продолжения работы с ним в Берлин был заброшен агент советской разведки Бек (немецкий коммунист Роберт Барт, добровольно сдавшийся в советский плен). Вскоре гестапо напало на след Бека и арестовало его. На допросах под пытками Бек выдал гестапо условия явки с Брайтенбахом и известные ему установочные данные на него. Об измене в собственном доме гестаповцы доложили своему шефу Генриху Мюллеру. В канун Рождества 1942 года Брайтенбах был срочно вызван на службу, откуда уже не вернулся.
Его арест и ликвидацию гестаповцы осуществили тайно, чтобы избежать публичного скандала: о том, что в гестапо долгие годы работал советский агент, Гиммлер и Мюллер не осмелились доложить Гитлеру. В служебном вестнике гестапо было помещено извещение о том, что «криминальный инспектор Вилли Леман в декабре 1942 года отдал свою жизнь за фюрера и рейх». Так трагически погиб один из лучших агентов советской разведки, который долгие годы самоотверженно, с огромным риском для своей жизни честно информировал нас о подготавливаемой фашистами войне против нашей страны.
Вилли Леман не был коммунистом, но он симпатизировал России, ее народу. Его жизнь, его вклад в общую Победу над фашизмом заслуживают признания и благодарной памяти.
Статья подготовлена по материалам:
- сайта СВР РФ
- сайта Независимое Военное Обозрение
- книги Н. Шварева Разведчики-нелегалы СССР и России
