Битва у Акоста-Нью, или торжество демократии.
Вот уже чуть ли не полтораста лет в Парагвае официально воспевают героизм и мужество детей, празднуя 16 августа День Защиты детей. В августе 1869 года противник неумолимо наступал, грозя перерезать страну надвое и отрезать резервную армию от баз снабжения. Общие вооруженные силы вражеской коалиции равнялись численности мужского населения Парагвая, но парагвайцы вот уже пять лет успешно сопротивлялись. Однако, всем казалось, что сопротивление окончательно подавлено, так как на пути у 30 тысячного корпуса аргентинско-бразильско-уругвайских войск не осталось НИ ОДНОГО ПАРАГВАЙСКОГО СОЛДАТА.
И сказал президент страны: - Если мы хотим сохранить свободу, врага надо задержать хоть на сутки... Как? Чем? Не знаю. Не задержим, стране конец. Удастся задержать - успеет подойти резерв... Охранники из личной гвардии президента, министры, писари и секретари президентского кабинета, дипломаты из свиты, кучера и повара - заняли позиции у Акоста Нью. 150 человек. Только президенту эти люди приказали в драку не лезть, а отправиться навстречу подкреплению, дабы поторопить подходивших солдат... Но 150 человек могли сдержать корпус в 30 тысяч солдат на полчаса, ну, на час, не больше. В городе Акоста Нью, у которого и готовились к бою смертники, все жители понимали, что происходит. Вот только помочь ничем не могли. В городе не оставалось НИ ОДНОГО мужчины - все они были в армии или уже погибли в боях. И женщин почти не оставалось - женщины сражались вместе с мужьями... В городе оставалось около двухсот женщин, в основном, работающих на предприятиях, производящих боеприпасы и военную форму,, и несколько тысяч детишек... впрочем, такое соотношение было в каждом парагвайском городе и в каждом селе. И вот 150 бойцов, хмуро ожидающих подхода врага, превышающего их силы в 200 раз вдруг видят, как из города к ним быстрым шагом идет большая колонна солдат - в родной форме... Правда, форма перемешана - кавалеристы вместе с пехотой, артиллерия рядом с саперами.... Откуда подкрепление подошло? Как так быстро успели добежать?
Пока гадали и радостно обнимались - мол, вот и подмога!, колонна подошла вплотную. В колонне были только дети. 4 тысячи детей в возрасте от 9 до 15 лет (мальчиков и девочек в возрасте до 9 лет не взяли, потому что они винтовку поднять не могли, а свыше 15 лет все и так уже были на фронте). Дети надели военную форму, чтобы противника попугать и запутать. Взяли форму на складе фабрики. На другом складе нашли старые ружья. 150 взрослых бойцов распределись, возглавив каждый по взводу детишек. Через пару часов подошел противник. Началась битва. Или резня... И шел бой целый день. Правда, в разгар боя подошли к парагвайцам подкрепления - те 200 женщин. Они задержались, чтобы изготовить винтовки. С ними и подошли на позиции. Вечером из парагвайцев не осталось в живых НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА. Ни один ребенок не выжил, ни один взрослый. Никто. Согласно свидетельствам аргентинские и бразильские солдаты с ума сходили, поняв вдруг, что в дичайшем рукопашном бою на них в штыки идут десятилетние детишки и женщины. Командование победителей приказало сжечь все трупы парагвайцев - то ли пытаясь скрыть то, что произошло. Это случилось 16 августа 1869 года. Война продлилась до 1870 года.
Чем парагвайцы не угодили соседям? Немного истории.
Парагвайское государство проводило политику протекционизма по отношению к национальной промышленности и внутреннему рынку самым ревностным образом, особенно с 1864 г.; реки страны были закрыты для британских судов, заваливших изделиями манчестерских и ливерпульских мануфактур все остальные страны Латинской Америки. Торговые круги Англии испытывали беспокойство не только потому, что в самом центре континента оказался неуязвимым этот последний очаг национальной независимости, но особенно по той причине, что парагвайский опыт был убедительным и опасным примером для соседей. Самая передовая страна Латинской Америки строила свое будущее без иностранных капиталовложений, без займов английского банка и не прося благословения у жрецов свободной торговли.
До прихода европейцев Парагвай был заселен бродячими индийскими племенами, из которых наиболее значительным и развитым были гуарани. Дон-Жуан Диаз де Солис в 1515 г. открыл устье р. Параны; испанцы шли по его следам, исследуя течение этой реки. В 1528 г. Себастиан Кабот достиг Параны и основал форт Санто Эспериту. В 1536 г. Жуан де Айолас основал столицу Парагвая, Асунсион. С 1542 г. испанское правительство назначало уже для Парагвая специальных управителей. В 1608 г. в Парагвае основали свои первые поселения испанские иезуиты, которым скоро удалось создать здесь теократически-патриархальное царство, единственное в своем роде во всей всемирной истории. Иезуиты обратили в христианство и в значительной степени цивилизовали местных индейцев, числом свыше 170 000; эти индейцы обратились в оседлых поселенцев, занялись земледелием скотоводством и ремеслами. В каждом поселении был священник-иезуит, с викарием, исполнявший не только духовные обязанности, но и обязанности главы местной администрации; ему были подчинены выбранные индейцами кацики, исполнявшие низшие полицейские функции. Все работы на плантациях исполнялись индейцами под надзором этой администрации; она же собирала все произведения труда в особые магазины, из которых выдавала продукты всем нуждающимся в них. Индейцы находились в полном подчинении у иезуитов, которые пользовались своей властью не особенно деспотически и не пытались насильственно европеизировать индейцев; господствующим языком в колонии оставался гуарани, и только к середине XVIII в. он заменился постепенно испанским, когда и население из индейского обратилось постепенно в метисское.
Настроенные иезуитами индейцы относились враждебно ко всем иностранцам и даже к испанцам, не принадлежавшим к ордену. У иезуитов были постоянные столкновения с гражданскими властями колонии, но они выходили из них по большей части победителями и фактически были почти совершенно независимыми от метрополии. Еще большей независимости достигли они в 1726 г., когда они добились королевского декрета, в силу которого их поселения (скучившиеся к этому времени вследствие поражений, нанесенных им соседними португальскими колониями, по р. Паран) были изъяты из ведения парагвайских властей и подчинены отдаленному губернатору Ла-Платы. В 1750 г. Испания и Португалия заключили договор, в силу которого 7 иезуитских поселений, в том числе Асунсион, должны были перейти к португальским владениям. Иезуиты не захотели подчиниться этому решению; кровопролитная война, длившаяся 4 года (1754--1758), окончилась победой испано-португальских войск; за ней последовало, в 1768 г., совершенное изгнание иезуитов из всех испанских владений в Америке. Их поселения были поделены между испанцами и португальцами и переданы в ведение гражданских властей. Испанцы хотели продолжать дело иезуитов, но это им не удалось; земли частью перешли во власть индейцев, начавших вновь дичать, и колония стала быстро падать, пока в 1776 г. Ла-Плата, вместе со всем Парагваем, не была обращена в вице-королевство и не усилилась колонизация.
В 1810 г. из Буэнос-Айреса, освободившегося от испанского владычества, было послано войско под начальством Бельграно, на обязанности которого лежало возбудить в Парагвае восстание. Но парагвайское население не захотело последовать примеру Буэнос-Айреса, тем более, что солдаты Бельграно занимались грабежом деревень. Наскоро набраны были войска, которые разбили Бельграно и принудили его к отступлению. Однако брошенная им искра разгоралась и в Парагвае; составился заговор, во главе которого стоял испанец, генерал Каваньяс; заговорщики арестовали губернатора Веласко и созвали конгресс, избранный всеобщим голосованием. Конгресс назначил хунту, долженствовавшую управлять, однако, именем короля Фердинанда. Душой хунты был метис из Бразилии, д-р Франcиa. Хунта добилась признания независимости Парагвая со стороны Буэнос-Айреса (1811)*, независимость же от Испании была фактически гарантирована арестом испанских должностных лиц и отдаленностью от метрополии. Подражая Наполеону, Франсиа заставил избрать себя сперва первым из двух консулов (1813), потом диктатором с неограниченными полномочиями на 3 года (1814) и, наконец, пожизненным диктатором (1816).
___________________________________________________________________________________________
* Окончательно Аргентина признала независимость Парагвая только после войны 1845-52 гг.
До того как его превратили в руины, Парагвай представлял собой исключение среди латиноамериканских стран: парагвайцы были единственной нацией, не изуродованной иностранным капиталом. Долгие годы (с 1814 по 1840), железной рукой поддерживая порядок, диктатор Гаспар Родригес де Франсиа растил, словно в инкубаторе, независимую и устойчивую экономику, развивавшуюся в полной изоляции от мира. Государство, имевшее неограниченную власть и проводившее политику патернализма, вытеснило национальную буржуазию, заняло ее место и взяло на себя ее роль: сформировать нацию, распределить ее ресурсы и распорядиться ее судьбой. Выполняя задачу подавления парагвайской олигархии, Франсиа опирался на крестьянские массы. Он добился мира внутри страны, установив жесткий "санитарный кордон" между Парагваем и остальными странами, образовавшимися на территории бывшего вице-королевства Ла-Плата. Экспроприация, ссылки, тюрьмы, преследования и денежные штрафы - все это было пущено в ход не для того, чтобы упрочить господство землевладельцев и торговцев в стране, а, наоборот, для его ликвидации.
В Парагвае отсутствовали, да и потом не появились, какие бы то ни было политические свободы и оппозиции, но в тот исторический период только те, кто потерял былые привилегии, тосковали по демократии. Когда Франсиа умер, в стране не было крупных частных состояний, и Парагвай был единственным государством в Латинской Америке, не знавшим нищенства, голода, воровства; путешественники находили здесь оазис спокойной жизни посреди континента, сотрясаемого бесконечными войнами. Побывавший здесь североамериканский агент Гопкинс в 1845 г. информировал свое правительство о том, что в Парагвае "нет ни одного ребенка, не умеющего читать и писать...". Это была единственная страна, взор которой не был прикован к заморским берегам. Внешняя торговля не стала здесь стержнем национальной жизни; доктрине либерализма, которая идеологически соответствовала потребности в создании мирового капиталистического рынка, нечем было ответить на вызов Парагвая, брошенный им в начале прошлого века, - страны, вынужденной развиваться в изоляции от других наций. Уничтожение олигархии позволило государству взять в свои руки основные рычаги экономики и последовательно проводить политику автаркии, замкнувшись в своих границах. Аргентинская республика, не желавшая примириться с самостоятельностью Парагваем, объявила ему войну , продолжавшуюся 7 лет (1845--1852), во время которой два восточных аргентинских штата, Корриентес и Энтре Риос, стояли на стороне Парагвая В 1852 г. Аргентина согласилась признать независимость Парагвая.
После смерти Франсии в 1840 году правительство организовало Конгресс и установило пост президента, переизбираемого каждые 10 лет. Новый президент - Карлос Антонио Лопес.*. Каждые 10 лет Конгресс переизбирал Лопеса на новый срок. Лопес несколько изменил политику, проводимую Франсией. Вначале он восстановил отношения с Папой, который имел достаточно проблем со своей властью в собственно Италии. Лопес согласился на назначение в страну епископа **. Но от выплаты задолженных Парагваем десятин президент категорически отказался. Лопес такие установил дипломатические отношения со всеми цивилизованными странами, которые признали Парагвай. Но только Франция, Сардиния (позднее Италия) и некоторые страны Южной Америки постоянно во время правления Лопеса держали посольства или консульства в Асунсьоне. САСШ и Англия такие признавали правительство Лопеса, но часто отзывали своих послов и закрывали посольства. В это время сношения с ними можно было осуществлять только через Буэнос-Айрес. В 1859 году САСШ послали сильный флот в этот регион, пытаясь оказать давление, особенно после двух инцидентов: во-первых, нападения на американский военный корабль, когда был убит член команды корабля и, во-вторых, после кон-фискации собственности, принадлежащей американским гражданам. Карлос уладил первый инцидент, но что касается второго, то здесь так и не было достигнуто урегулирования . Также в 1859 году Англия едва не довела дело до войны с Парагваем, но после дипломатических демаршей в 1862 году споры были улажены.
____________________________________________________
* Лопес был племянником Франсии.
** Первым епископом Парагвая стал брат Лопеса.
После Франсиа правительства Карлоса Антонио Лопеса и его сына Франсиско Солано Лопеса продолжили и развили дело своего предшественника. Страна переживала экономический подъем. Парагвай к середине 19 века был самой богатой страной в Латинской Америке. Две страны строили пароходы и плавили сталь в промышленных объемах в Америке - США и Парагвай. Пенсия была государственная. Было введено всеообщее пятилетнее образование (в середине 19 века!). Церковь отделена от государства (в середине 19 века!). Безработицы не было. Преступности не было. Уровень жизни был одним из самых высоких в мире. Учитель считался самым уважаемым человеком - именно учителя несли "разумное, доброе, вечное" и их слово считалось законом (а не адвокаты). Все чиновники (все!) обязаны были давать отчеты о расходах и доходах. В случае, если чиновник забывал указать в публичном отчете стоимость выпитой чашки кофе, а управляющий бара (частной собственности не было) указывал на это, чиновник садился в тюрьму на месяц. Все чиновники обязаны были 2 недели в году отработать на самых грязных профессиях, дабы не забывать о жизни. Президент, например, работал конюхом в конюшне междугороднего транспорта. Две недели каждый год.
Когда в 1865 г. на горизонте появились агрессоры, в Парагвае уже имелась телеграфная связь, железная дорога, металлургический завод, арсенал, верфи, и немалое число фабрик до производству строительных материалов, тканей, пончо, бумаги, красок, фаянса, пороха.,.* - все это было построено за счёт средств, получаемых от государственной монополии внешней торговли на главные предметы экспорта (чай, древесина, табак)
___________________________________________________________________________________
* Это в Парагвае, - стране, о существовании которой знали в мире лишь понаслышке.
Россия, занимавшая к тому времени 5 место в мире по уровню развития, в освоении аналогичных технологий стояла на том же уровне, что и Парагвай.
Двести иностранных специалистов, получавших хорошее жалованье из государственной казны, оказывали стране активную помощь. С 1850 г. на литейном заводе в Ибикуе производились пушки, мортиры и ядра всех калибров; в арсенал города Асунсьон поступали бронзовые пушки, гаубицы и ядра. Черная металлургия, так же как и другие основные отрасли промышленности, находилась в руках государства. Страна располагала собственным торговым флотом, а некоторые из тех кораблей, что ходили под парагвайским флагом по реке Парана, через Атлантику или по Средиземному морю, были построены на судоверфи в Асунсьоне. Государство монополизировало внешнюю торговлю: юг континента снабжался мате и табаком, а в Европу экспортировались ценные породы древесины. Положительное сальдо торгового баланса было неизменным. Парагвай имел устойчивую национальную валюту и располагал достаточным богатством, чтобы делать крупные капиталовложения, не прибегая к иностранной помощи. У страны не было ни одного сентаво иностранного долга, однако она была в состоянии содержать лучшую армию в Южной Америке, заключать контракты с английскими специалистами, которые предоставляли стране свои услуги, вместо того чтобы заставлять ее служить им, англичанам, а также посылать в Европу учиться и совершенствовать свои знания парагвайских студентов.
Прибыль, которую давало сельскохозяйственное производство, не проматывалась попусту и не тратилась на бессмысленную роскошь, не попадала ни в карман посредников, ни в цепкие лапы ростовщиков, ни в графу прихода британского бюджета, - графу, которая за счет фрахта и пропусков подкармливала Британскую империю. Империализм, как губка впитывавший богатства других латиноамериканских стран, здесь был лишен такой возможности. В Парагвае 98% территории составляло общественную собственность: государство предоставило крестьянам наделы земли в обмен на обязательство обживать их и постоянно обрабатывать эти участки без права продажи. Существовали к тому же 64 "поместья родины", то есть хозяйства, которыми непосредственно управляло государство. Ирригационные работы, строительство плотин и каналов, новых мостов и дорог во многом способствовали подъему сельскохозяйственного производства. Вновь, как в былые доколониальные времена, здесь стали собирать по два урожая в год. Всему этому творческому процессу, без сомнения, способствовали традиции, оставленные деятельностью иезуитов.
Но по мере того, как Парагвай шел вперед по избранному им пути, все острее становилась необходимость выйти из добровольного заточения. Промышленное развитие требовало более широких и прямых контактов с мировым рынком, особенно со странами, производящими передовую технику. Парагвай был зажат между Аргентиной и Бразилией, которые вполне могли задушить его, сдавив горло его рек и наложив любую непосильную пошлину на транзит его товаров. Именно так и сделали Ривадавиа и Росас. С другой стороны, стремление упрочить власть олигархии в этих государствах вызвало острую необходимость покончить с опасным соседством со страной, которая умудрялась сама себя обеспечивать и не желала преклонять колени перед британскими торговцами. Незадолго до смерти Карлос на основании права, предоставленного ему конституцией, назначил вице-президентом своего сына Солано. Конгресс утвердил выбор Лопеса (26 октября 1862 г.). Солано Лопес путешествовал по Европе; ему было в это время 35 лет. Он уже при отце занимал пост министра (военного и морского).
Дальнейшие события дали ему возможность проявить свою энергию и подвергли его мужество тяжким испытаниям.В Европе он познакомился с Элизой Линч (Eliza Linch), уроженкой Ирландии. По окончании командировки она в качестве фаворитки возвратилась с Лопесом в Парагвай. Будущий президент так всю жизнь и оставался холостым, но Элиза Линч находилась при нем в качестве жены и принимала большое участие во всех его делах. По своему возвращению Лопес энергично занялся строительством парагвайских вооруженных сил, чтобы в случае обьявления войны он смог бы поставить под ружье из резерва до 100,000 человек, действующая армия, и к этому времени уже небольшой флот, насчитывали 30,000 человек. После действительной службы люди увольнялись в запас и становились частью резерва .
В то же время, во время пребывания в Буэнос-Айресе английский министр Эдвард Торнтон принял активное участие в подготовке латиноамериканской войны. Накануне ее он присутствовал в качестве советника на заседаниях правительственного кабинета, сидя рядом с президентом Бартоломе Митре. Под его неусыпным надзором плелась сеть провокаций и клеветы; кульминацией явилось подписание аргентино-бразильского пакта, это был смертный приговор Парагваю. Все еще не желая начинать войну, по крайней мере, до прибытия военного снаряжения из Европы, Лопес в марте 1864 года в качестве меры предосторожности начал мобилизацию.
..........................................
(подробности войны Парагвая против Уругвая, Аргентины и Бразилии:
http://samlib.ru/a/afanasxew_a_w/paragvay.shtml)
И каков итог ? Ну и что, что уничтожили миллион сто тысяч парагвайцев (80%)! Ну и что, что население теперь безграмотно! Ну и что, что страна отброшена на сто лет в развитии! Зато у Парагвая есть свобода торговли и демократическая конституция! А люди? Что люди? Демократия важнее, чем какие-то люди!
В 1890 г. насчитывалось в Парагвае 861954 гол. рогатого скота, 92693 гол. лошадей, 62960 овец, 14656 коз, 10778 свиней. Сахарный тростник, кофе, рис и кукуруза возделываются в незначительном количестве.
Прежде 3/4 земли принадлежали государству; теперь большая часть ее уже продана им в частные руки. Скот убивается большей частью для местного потребления, кожи и шкуры идут в обработку. Имеются фабрики сигар, грубых бумажных и шерстяных тканей, деревянных и кожаных изделий, заводы для выгонки смолы и гумми, крахмальные для приготовления крупы из маниоки, парусинные и др. Главные пути сообщения -- реки Парана и Парагвай, в центральных же областях товары перевозятся на волах; дороги плохи; железных дорог 252 км.
Главные предметы ввоза -- мануфактурные и металлические товары, более всего из Великобритании (32 %), вино и сахар, большей частью из Бразилии, Монтевидео в Буэнос-Айреса. . Главнейшие предметы вывоза: кожа, парагвайский чай (Yerbamatte), лес, табак. Народное образование слабо развито: около 80 % взрослых парагвайцев и 40 % взрослых иностранцев неграмотны.
Население 300000 чел., большая часть -- крещеные индейцы, из них 60000 полуцивилизованных(неграмотных) и 70000 нецивилизованных(неграмотных и не знающих испанского).
Государственный долг (1904 г.) -- 20 411 795 долл. Государственное устройство Парагвая основывается на конституции 1870 г. Во главе исполнительной власти стоят президент и вице-президент, избираемые двухстепенной подачей голосов на 4 года; они управляют через посредство 5 министров, ответственных перед палатами. Законодательная власть принадлежит конгрессу из двух палат -- сената и палаты депутатов; члены первого избираются в пропорции 1 сенатора на 12000 чел. населения (фактически, однако, 13 сенаторов); палата депутатов состоит из вдвое большего числа членов. Правом голоса пользуется каждый житель П., достигший 18-летнего возраста. Католицизм признается государственной религией, но свобода совести гарантирована конституцией. Страна истощена; культурное и экономическое развитие ее остановилось, борьба партий имеет чисто личный характер, смена правителей ничего не изменяет.
