Арсен Беникович Мартиросян , 55 лет, в прошлом военный, автор книг по военно-исторической тематике – ''Заговор Маршалов. Британская Разведка против СССР'' (2003), ''22 июня. Правда Генералиссимуса'' (2005).
Тем, кто дрищет ложью о том, что это СССР планировал напасть на Германию
…Это и невообразимая ложь подонка-предателя Резуна-Дристуна (Дристуном называл его шеф Женевской резидентуры ГРУ), который под псевдонимом ' 'Виктор Суворов '' буквально глумится над очень горькой историей Великой Отечественной войны. Это преступление перед памятью 27 миллионов жизней, которые так разбойно украла у нашего народа та страшная война. Псевдотеория Резуна-Дристуна направлена на причинение вселенского вреда России. Именно с подачи его хозяев из британской разведки загуляла преступная версия о том, что якобы Советский Союз сам планировал напасть на Германию, для чего и была разработана некая ''Операция Гроза''.
В советском военном планировании 1940-41 гг. слово ''Гроза'' действительно присутствовало, однако оно выполняло функцию общегосударственного пароля для оповещения о начавшемся нападении на СССР – пароля, по которому в действие автоматически вводился общегосударственный план обороны и отражения агрессии. Это зафиксировано в военных архивах ( см. - ЦА МО РФ, Ф.208, Оп.355802, Д.1, Л. 1 ).
В 1997 г. в рамках телепередачи ''Национальный интерес'' состоялся телемост с Лондоном, в ходе которого центральный телеканал России предоставил слово предателю. Тогда я задал Резуну вопрос, на каком основании он считает, что Советский Союз готовил нападение на Германию, если немцы не захватили ни одного документа, который хотя бы за уши, но можно было бы привести в подтверждение его беспочвенной версии, и одновременно привел факт того, что слово ''Гроза'' выполняло в 1941 году функцию общегосударственного пароля, указав координаты архивного хранения. Зал аплодировал моим словам. Предатель, естественно, стушевался. В завершение своего выступления я предложил предателю прекратить нести чушь о никогда не существовавшей ''Операции Гроза''. Так и сказал : ''Прекратите нести чушь!''
Когда же телепередачу выпустили в эфир, то оказалось, что ее ведущий попросту вырезал все, что я сказал, оставив только слово ''чушь''. Не буду скрывать, это привело меня в неописуемый гнев. Это просто подло и недостойно для человека, считающего себя ''демократическим'' журналистом. Эта мерзкая история привела меня к мысли о том, что надо изложить Подлинную Правду о трагедии 22 июня 1941 г. Пускай самая горькая, неприглядная, но Подлинная Правда. И лучше, если это сделает подданный России, а не какой-то Дристун-предатель, злобно фальсифицирующий историю трагедии начала войны по заказу своих хозяев из британской разведки.
Правда о трагедии 22 июня 1941 года
- В первом полугодии 1941 г., с момента, как Генеральный штаб РККА возглавил тогда еще генерал армии Г.К Жуков, в высшем командном звене наших вооруженных сил образовался дуэт Жуков-Тимошенко (нарком обороны СССР, маршал Советского Союза). Тогда в советском военном планировании произошла негласная и незаконная подмена смысла и духа официально утвержденного правительством СССР плана отражения агрессии, в том числе и принципа обороны. Вместо четко указанного в официальном плане принципа активной обороны, предусматривавшего при необходимости организованный отход войск вглубь своей территории с арьергардными боями, - у нас появилась жесткая (упорная) оборона прямо на линии государственной границы. Вместо сдерживания и отражения первого удара - под прикрытием чего основные силы должны были быть отмобилизованы и сосредоточены, а затем при благоприятной обстановке перейти в решительное контрнаступление, - с подачи дуэта Жуков-Тимошенко войска всех приграничных округов на западных границах были жестко переориентированы на отражение агрессии самым преступным методом – методом немедленного (по факту нападения) встречно-лобового контрблицкрига.
Отражение агрессии гитлеровской Германии стали планировать, выражаясь языком военных, методом осуществления стратегических фронтовых наступательных операций. Подмена именно тем была особенно опасна, что фактически незаметна. Ее и сейчас-то не так уж легко заметить.
- Разъясните неверующим.
- Не меняя ни единой строчки в официальном документе, всего лишь за счет незаконной переакцентировки усилий приграничных округов на подготовку к контрнаступлению, которое действительно предусматривалось в официальном плане, дуэт Жуков-Тимошенко практически полностью выхолостил суть этого плана. Оно планировалось после сдерживания и отражения первого удара гитлеровцев, после сосредоточения наших основных сил и при наличии благоприятной обстановки. ''Безграмотный сценарий вступления в войну'' по Жукову-Тимошенко предусматривал немедленный встречно-лобовой контрблицкриг как якобы эффективный метод отражения агрессии!?
Эта подмена произошла на принципах концепции ''пограничных сражений'' расстрелянного в 1937 г. маршала Тухачевского. Он ее ''разработал'' как краеугольный камень планировавшегося поражения СССР в войне с Германией, как о том просили немцы и давний патрон маршала – Троцкий. Это обстоятельство обусловило в итоге поразительно чудовищное совпадение действий дуэта Жуков-Тимошенко с положениями ''Плана Поражения'' Тухачевского, который он добровольно изложил следствию на Лубянке. Кстати, совершенно беспочвенно утверждение, что показания выбили из Тухачевского, что все это выдумали костоломы с Лубянки. Это ложь, хотя бы потому, что следователи НКВД попросту физически не могли выдумать такие сугубо профессиональные подробности, какие собственноручно указал Тухачевский.
Костоломы по определению должны быть тупыми.
- Те 143 страницы, которые он написал на Лубянке, изложены ровным, спокойным почерком, с соблюдением всех правил орфографии и знаков препинания, применявшихся в русском языке того времени, в стиле, характерном для Тухачевского. Если бы его избивали, ни о каком ровном почерке речи и быть не могло. Когда его привезли на Лубянку, он на первом же допросе письменно изъявил желание все подробно и честно сообщить следствию (для сведения: многие из его подельников месяцами не давали никаких показаний, а этот сразу же накатал все, что знал и даже более того).
Война слишком серьезное дело, чтобы поручать ее военным. Трагедия 22 июня – результат заговора высшего военного командования.
- Лично для меня сомнений в этом нет. Готовилось военное поражение СССР, в условиях которого в стране должен был состояться военный переворот. Только исторически беспрецедентный патриотический порыв всего населения СССР, и особенно Русской Православной Церкви, а также исключительная бдительность органов безопасности спасли страну. Мало кому известно, что единственные наземные войска, которые были приведены в полную боевую готовность еще в 21 ч. 30 мин. 21-го июня, были пограничные и внутренние войска НКВД и НКГБ. Они сорвали явно преступный замысел. Это моя точка зрения, которую я не пытался навязать читателям, но постарался привести максимум фактов, на основании которых и без подсказок можно сделать собственные выводы.
Приведу примеры. В конце 1936 г. в Германии состоялись полномасштабные командно-штабные стратегические игры с привлечением ''капитанов'' германского ВПК. На них проигрывался прототип будущей ''Операции Барбаросса'' – тогда эта стратегическая задумка называлась непритязательно просто: ''Восточная кампания''. Так вот, только на картах гитлеровцы взяли Минск на 5-е сутки. Спустя четыре года, с истинно немецкой пунктуальностью вермахт захватил Минск к исходу 5-го дня агрессии. Простое совпадение?!
Почему все утверждения Тухачевского из его ''Плана поражения СССР в войне с Германией'' о том, что Белорусское направление не является приоритетным для вермахта (он вообще называл его фантастическим, настаивая на том, что у Гитлера якобы нет намерений уничтожить СССР) оказались в точности воспроизведены в предвоенных действиях Жукова и Тимошенко? После войны и тот, и другой, но более всего Жуков, с пеной у рта обвиняли славное ГРУ, что оно что-то там недосмотрело в Польше, из-за чего они и проморгали главный удар гитлеровцев на Белорусском направлении. Правда, в 1941 г. у него ''хватило ума'' пытаться планировать за раз прихлопнуть аж целых сто дивизий именно в Польше. Значит, знал, что там одна из самых мощных группировок вермахта, а нам в своих мемуарах лапшу на уши вешал.
С момента появления Жукова у руля Генштаба начался процесс полного выхолащивания особого значения Белорусского направления, завершившийся тем, что сразу у двух приграничных военных округов – Прибалтийского и Западного - была изъята задача прочного прикрытия, прежде всего, Минского направления. По документам военного планирования это четко видно. Однако это полностью противоречило официальному плану, который, вопреки всем маршальским басням, никто не менял. В каком виде он был утвержден – в таком виде и был опубликован, после официального рассекречивания, в 1992 г.
Почему накануне войны все предупреждения советской разведки о том, что гитлеровцы планируют взять Минск на 5-й день агрессии, были проигнорированы высшим советским командованием? О них вообще не доложили Сталину! Скрыли от него информацию о том, что немцы ясно видели серьезную ущербность дислокации наших войск, которую они называли огромной ошибкой командования. Любопытно, что гитлеровские стратеги точно так же оценивали дислокацию собственных войск. Дело тут в многолетнем сотрудничестве РККА и рейхсвера (с 1935 г. – вермахт). Помимо положительных результатов оно принесло и серьезные беды.
Жившие в умах генералитета обеих армий военные концепции выросли из одних и тех же корней. Что коричневый блицкриг, что красный ''немедленный встречно-лобовой контрблицкриг'' (особенно в столь любимом Тухачевским превентивном варианте) с точки зрения методов подготовки ничем не отличались. И в том, и в другом случае войска расставляются в функции статического фронта ''узкой лентой'' на основной части границы, т. е. в одном эшелоне. И в том, и в другом случае ударные мобильные части выдвигаются вплотную к границе. И в том, и в другом случае ударные группировки войск сосредотачиваются на крайних флангах. И в том, и в другом случае войска находятся в состоянии крайней неустойчивости с точки зрения обороны и даже прикрытия собственных границ.
Немецкое командование прекрасно понимало, что если СССР внезапно предпримет наступательные действия, то войска вермахта будут смяты и раздавлены. Единственное, чего гитлеровцы не понимали, так это того, что СССР ни на кого нападать не собирается. Однако факт остается фактом – они отдавали себе отчет в том, что такая дислокация войск обеих армий ущербна. Наши и в упор ни черта не желали видеть. Даже тогда, когда разведка совершенно откровенно предупреждала о неминуемости трагедии, наподобие именно Канн. В военном деле это как бы пароль-предупреждение о неизбежности трагедии. Наша военная разведка дважды предупреждала высшее командование обэтом, и оба раза безуспешно. На Львовский и Белостокский выступы, не обращая никакого внимания на предупреждения разведки, Жуков и Тимошенко с маниакальным упорством закачивали горы оружия, боеприпасов, боевой техники, а, самое главное, десятки тысяч людей. Потому что с этих плацдармов, ''гремя огнем, играя блеском стали'', они рассчитывали рвануть за бугор в немедленный встречно-лобовой контрблицкриг, чтобы наказать нацистских супостатов. Да, рванули, но только гитлеровцы и устроили из этих так называемых плацдармов самозахлопывающиеся братские могилы!
Красная Армия была дислоцирована не только в функции статического фронта узкой лентой, но и с колоссальными разрывами между оперативными эшелонами - Первого стратегического эшелона, а также между Первым и Вторым стратегическими эшелонами. Хуже того, дислокация наших войск отличалась крайне незначительной линейной плотностью – в среднем по 0,1 бойца на один метр линии обороны!? Гитлеровцы же в прорыв шли с плотностью как минимум в 4,2 пехотинца на тот же метр.
Еще неприглядней обстояли дела с противотанковой обороной. Прекрасно зная, что основная ставка в блицкриге отводится танковым войскам, которые по уставу вермахта должны были идти в прорыв с плотностью не менее 20-25 танков на километр (на самом же деле, в первый период войны, как правило, немцы наступали с плотностью 30-50 танков на километр), Жуков и Тимошенко устроили откровенную профанацию вместо противотанковой обороны. Они выставили по 3-5 орудий на километр, т.е. по 0,1 пушки на один танк противника в то время, как количество сосредоточенных на западных границах стволов всех видов позволяло достичь плотности примерно в 22 ствола на километр.
Пораженческие ''рекомендации'' Тухачевского привели к невиданному погрому ВВС в приграничных округах – без малого полторы тысячи самолетов было уничтожено в первые же мгновения агрессии.
Когда настала пора воспоминаний и мемуаров, то Жуков, Мерецков, Еременко и многие другие маршалы и генералы с маниакальным упорством обвиняли во всем Сталина. Чуть ли не копируя аргументацию Тухачевского из ''Плана поражения''.
- Получается, Сталин вообще не виноват.
- Сталин был всемогущ, но не настолько, как это кажется, и не о семи головах, чтобы за всем уследить в такой гигантской стране. Хоть за что-то можно позволить отвечать тем лицам, на которые были возложены соответствующие государственные обязанности?! Когда трагедия 22 июня стала фактом, Сталин взвалил на себя все государственные и военные обязанности. Начиная с 30 июня 1941 г., когда был создан Государственный Комитет Обороны, вся ответственность за итоги войны лежала на нем. Итоги войны мы тоже знаем. Столь уж плох был Сталин в статусе Верховного Главнокомандующего, если после крайне унизительных поражений, в ситуации невероятных потерь в живой силе и технике, сумел освободить от фашизма не только свою Родину, но и пол-Европы?!
Еще 18 ноября 1940 года Сталин ясно и четко объяснил военному командованию, какой он видит систему оборону СССР на западных рубежах: ''Теперь, когда наши границы отодвинуты на запад, нужен могучий заслон вдоль их с приведенными в боевую готовность оперативными группировками войск в ближнем, но … не в ближайшем тылу''. Казалось бы, яснее ясного сказано. Но генералитет все сделал наоборот. За те жертвы, которые наш народ вынужден был принести на алтарь Победы, в первую очередь должны отвечать отцы-командиры – ведь Сталин еще с конца 30-х годов открыто предупреждал их, что надо скорее учиться искусству современной войны, уметь и наступать, но и отступать, а, самое главное, беречь и жалеть людей.
- Что можете новенького сказать о внезапности агрессии.
- С 24 мая 1941 г. Сталин открыто предупреждал вояк, что в ближайшее время возможно внезапное нападение Германии. 18 июня 1941 г. он лично санкционировал директиву Генштаба о приведении войск приграничных военных округов, а также основных флотов в Европейской части СССР в полную боевую готовность. Ведь никто и не почесался, в том числе и Жуков, не проконтролировавший, как эта директива исполняется в войсках. Только бумажками обложились – алиби себе готовили на случай, ежели суровые мужики из военной контрразведки придут… Возьмите неприглядную историю с директивой № 1 от 21 июня – все четко было разжевано Жукову и Тимошенко, но они не смогли за несколько часов ''родить'' одну директиву объемом всего-то в полстраницы!? Главный маршал авиации А.Е Голованов заявлял, что невероятную задержку с подготовкой и направлением с опозданием в войска директивы № 1 необходимо повесить виновника - Жукова.
Не собираюсь спорить – ошибка Сталина налицо. Ни при каких обстоятельствах нельзя было назначать на пост главы Генерального штаба человека, чьей отличительной чертой являлась органическая ненависть к штабной работе. Нельзя было отдавать под командование генералитета военную контрразведку - это прямая дорога к полной бесконтрольности генералов. С 3 февраля 1941 военную контрразведку вывели из подчинения Лубянке и передали в наркомата обороны, в подчинение Тимошенко и Жукову. В результате Сталин лишился значительной доли правдивой информации о том, что происходило в войсках. А происходил преступный бардак, потому как ни наркомат обороны, ни тем более Генштаб не вели даже учета военных перевозок в предвоенное время. В результате у нас десятки эшелонов с техникой, боеприпасами, автомобилями и с войсками болтались неизвестно где, а многие из них попросту засылались не туда, куда надо. Все встало на свои места, после того как Жукова убрали из Генштаба.
- Как вы оцениваете предвоенные репрессии?
- Это отдельная и очень деликатная тема. Приведу некоторые данные. Никакого разгрома военных кадров в 1937-38 гг. не было. По опубликованным еще при жизни Сталина данным, за период с 1-го января 1937 г. по 1 мая 1940 г. из рядов РККА по всем основаниям было уволено 36 898 человек командно-начальствующего состава. По политическим мотивам из них было уволено (так!) чуть более 16 тысяч. Увольняли по болезни, смерти, из-за достижения предельного возраста, за всевозможные ''художества'' – пьянство, хулиганство, дебоши, воровство, мародерство и т.п. За указанный период по всем основаниям знаменитой статьи 58 УК РСФСР (в редакции 1926 г.) было осуждено всех категорий военнослужащих 10 тыс. человек, причем к расстрелу было приговорено 1 634 человек. Разве это разгром военных кадров, если за тот же период численность только командно-начальствующего состава увеличилась с 206 тыс. чел. до 680 тыс. человек, не говоря уже о том, что к началу войны в ряды РККА было возвращено практически 15 тысяч офицеров из тех, что были уволены. РККА перед войной была укомплектована хорошо подготовленными, образованными, в значительной своей массе уже даже академически образованными кадрами. Именно они сорвали гитлеровский блицкриг, не взирая на всю дурь нашего генералитета. Это именно им, простым солдатам и офицерам поют дифирамбы в своих послевоенных мемуарах гитлеровские военачальники.
Отрывок из книги А.Б. Мартиросяна «Трагедия 22 июня и правда Сталина. Блицкриг или измена"
Так в чем же ошиблось или со страху перед Сталиным сугодничало ГРУ в выводе № 2?!
Неужто все, что было приведено выше неизвестно даже сейчас, когда давно уже опубликованы мемуары разведчиков предвоенной поры, особенно Судоплатова , когда в наличии есть превосходные ''Очерки Истории Российской Внешней Разведки'', не говоря уже о многочисленной литературе о ГРУ?! Разве столь уж трудно хотя бы из элементарного уважения к тяжелейшему и опаснейшему труду разведчиков той поры сначала сопоставить все факты и только потом, ежели, конечно, на то появятся основания, попрекать ГРУ?!
А оснований, как видите, нет и впомине, как, впрочем и для ёрничания насчет некоего отдания некой дани культу ''гениального вождя'', который, к слову сказать, не в пример его критикующим, и впрямь был чертовски гениален, в чем еще не раз убедимся. А пока обратим особое внимание на следующий нюанс в выводе № 2.
Надо полагать и без особых пояснений очевидно, что в отношении английской разведки тон вывода доклада ГРУ категоричный, а вот в отношении германской – смягченно вероятностный. Может быть именно тут ГРУ ошиблось или сугодничало?!
Да нет же, ежели по здравому-то размышлению. Тут все логично, не говоря уже о том, что и оправданно с разведывательно-аналитической точки зрения. Потому что для будущего агрессора куда как важней усыпить бдительность запланированной жертвы своей очередной агрессии, нежели брехать на всех европейских, а то и мировых перекрестках о том, что вот-вот он нападет! Помните, как германский военно-морской атташе в Москве Н. Баумбах усиленно старался опровергнуть слухи о войне и даже о дате ее начала – 22 июня (кстати, небезынтересно отметить, что он и лгал, и говорил правду одновременно, так как ложь была в том, что-де Германия не готовится к нападению, а вот правда состояла в том, что по состоянию на начало последней декады апреля 1941 г. дата ''22 июня'' официально еще не была утверждена Гитлером в качестве даты нападения, ибо это произойдет только 10-го июня 1941 г., и более того, она еще не была озвучена даже самим Гитлером, который сделает это только 30 апреля 1941 г.).
Вот то-то и оно, что по указанию Гитлера еще в начале 1941 г. были разработаны и введены в действие руководящие указания начальника штаба верховного главнокомандования по маскировке подготовки агрессии против Советского Союза № 44142/41 от 15.2.1941 г., пункт первый которых так и гласил: ''1. Цель маскировки – скрыть от противника подготовку к операции ''Барбаросса''. Это главная цель и определяет все меры, направленные на введение противника в заблуждение ( см. приложение № 3 к сборнику документов под названием ''Секреты Гитлера на столе у Сталина'', М., 1995, стр. 208-212 ).
Предположим, что тогда, в марте 1941 г., сие гитлеровское ''цэу'' по вопросам дезинформации не было известно советской разведке. Вполне вероятно, что так оно и было.
Но сейчас-то, когда этот трофейный документ уже лет десять как опубликован можно же было воздержаться от беспочвенных упреков в адрес ГРУ?! Ведь оно опять-таки не ошиблось, высказав свое мнение о причастности германской разведки к слухам о возможности войны весной 1941 г. в смягченно вероятностной форме, потому как если сопоставить этот вывод с тем, что было написано в этом ''цэу'' № 44142\41 от 15.2.1941 г., то нетрудно будет заметить, что там была расписана вся дезинформационная брехология нацистов кроме одной детали – ни в одной его строчке нет ни одного даже звука о дезинформации именно о времени нападения, то есть насчет весны 1941 г. и тем более 22 июня! Тем не менее, все усиленно стремятся бросить в Сталина и ГРУ булыжник упрека да поувесистей, не отдавая при этом себе отчета в том, что запускают-то бумеранг…
Что, и это тоже трудно было проанализировать?! Так в чем же, отнюдь не любезные, ошибка ГРУ, которую оно якобы допустило, видите ли, со страху да еще и сугодничав перед Сталиным?! Нет ее, хоть тресните, но ее нет и не было впомине! Особенно, если еще добавить, что с 12 мая 1941 г. началась вторая фаза германской дезинформационной операции – именно в тот день было подписано распоряжение № 44699/41 от 12.5.1941 г. начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил рейха по проведению второй фазы дезинформации противника в целях сохранения скрытности сосредоточения сил против Советского Союза, в котором тоже нет ни звука о дезинформации по вопросу о времени нападения, тем более весной 1941 г., до конца которой в тот момент оставалось всего 19 дней!
Проще говоря, необходимо принять как непреложную данность, что дезинформация гитлерюг носила принципиально иной характер – преследовала цель усыпления бдительности СССР, а не будоражения его шквалом сообщений о грядущем уже весной нападении!
Ну и опять вопрос: так в чем же ошибка ГРУ, которую оно якобы допустило, видите ли, со страху, да еще и сугодничав перед Сталиным?! И все тот же ответ: а хоть тресните, но ее нет и не было впомине!
Но в то же время нет и не может быть никакого права не признать честно и открыто, что такой замысел – спровоцировать СССР на какие-либо упреждающие грядущую агрессию ''телодвижения'' своими вооруженными силами, которые затем можно было бы преподнести ''прогрессивному демократическому мнению'' Запада как агрессивные по отношению к Германии и тем самым заранее оправдать свою агрессию – тоже присутствовал. Это вообще входило в арсенал тактических уловок стратегии блицкрига, в чем еще убедимся.
Однако же гитлерюгам вплоть до самого нападения включительно пришлось едва ли не на взрыд все время сетовать на то, что Советский Союз ни так ни сяк не дает ни малейшего повода заподозрить его в каких бы то ни было ''недружественных'' (в кавычках потому, что никакой дружбы не было и впомине – был абсолютно голый прагматизм с обеих сторон) и уж тем более в агрессивных намерениях по отношению к Германии.
Потому что в том тяжелейшем психологическом поединке стратегического характера Гитлеру противостоял именно Сталин, а не какие-то там козлы ''западной демократии'' типа пациента лучших британских королевских психиаторов Невилла Чемберлена или того же Уинстона Черчилля , также находившегося под пристальным наблюдением тех же медиков той же специализации, или ''воклюзского быка с мозгами улитки'', как с отвращением сами же французы называли приснопамятного Эдуарда Даладье , не говоря уже ''верной собаке бошей'' –Жорже Боннэ.
Как убедимся из последующего содержания книги, особенно 2-й главы 3-го раздела, выдающийся ас политической борьбы – Иосиф Виссарионович Сталин – умышленно и едва ли не все – от демонстративных учений, демонстративного же показа новейших военных заводов до столь же демонстративных сообщений о концентрации советских войск на западных границах СССР, которые столь же демонстративно распространяли советские послы за рубежом – осуществлял не только и даже не столько именно же открыто (кстати, настолько, что все оценки германских разведчиков из Москвы пестрели акцентом именно на это обстоятельство), сколько прежде всего строго дозированно и адекватно каждому витку возрастания угрозы нападения! Цель его в том и состояла, чтобы заблаговременно лишить Гитлера и вообще кого бы то ни было на Западе соблазна попытаться приписать СССР агрессивные намерения, коих и впомине-то не было.
В том тяжелейшем психологическом поединке Сталин вчистую выиграл у Гитлера – этот австрийский баран во главе тевтонского рейха под нажимом Сталина до того задезинформировался в соответствии со своими же идиотскими инструкциями, что в итоге-то письменно же выболтал Сталину практические точное время нападения (подчеркиваю, не путать с понятием даты нападения)!!!
Жаль, конечно, что гестапо не знало об этом – может вздернуло бы своего ''горячо обожаемого фюрера'' на первом же попавшемся суку за разглашение особо важной государственной тайны рейха… Всяко лучше было бы, в том числе и для самого гестапо – быстрее ликвидировалось бы…
Теперь обратим пристальное внимание на то, что ГРУ без обиняков назвало все сообщения о якобы неизбежности войны весной 1941 г. именно же слухами. И тут никакой ошибки тоже нет – оценка аналитиков ГРУ и здесь абсолютно точна. А вскоре новые данные Лубянки вновь подтвердили это.
Однако же ГРУ именно потому точно оценило эти сообщения как слухи, что на тот момент, то есть по состоянию на 20 марта 1941 г., еще не было зафиксировано никаких данных, свидетельствующих хоть о какой бы то ни было реальности подобных утверждений. Любая военная разведка, тем более столь солидная как ГРУ, при оценке угрозы нападения, особенно в те безядерные времена, исходила (да и сейчас будет исходить) из двух фактов: из факта наличия процесса сосредоточения войск противника у своих границ и особенно факта завершенности этого процесса.
Так вот именно в то время, то есть по состоянию на 20 марта 1941 г., ГРУ видело и четко фиксировало действия командования вермахта, связанные только с процессом сосредоточения и развертывания войск, но самое главное, что оно видело в то время – так это то, что этот процесс еще не завершен и даже еще не переведен в режим финишного этапа, то есть в режим военного времени, когда начинается отсчет времени ''Х''.
Любая военная разведка, тем более столь многоопытная как российская военная разведка, во все, в том числе и в советские времена располагала (и располагает, к слову сказать) уникальными системами индикаторов, позволяющих даже по косвенным признакам своевременно зафиксировать тот факт, что процесс сосредоточения и развертывания войск противника завершен либо уже явно близится к завершению. По состоянию же на 20 марта 1941 г. ГРУ еще не располагало такой информацией. Потому и расценило эти сообщения о вероятности войны весной 1941 г. как слухи, распускаемые именно англосаксонскими, особенно британскими силами, задачей которых на тот момент, действительно несомненно являлось практически никак не скрывавшееся желание поскорее стравить СССР и Германию в смертельной схватке, что и было чуть позже вновь четко подтверждено сотрудником нъю-йоркской резидентуры НКГБ Г.Б.Овакимяном.
Так за что же изволите попрекать славное ГРУ и особенно Сталина в части, касающейся вывода № 2?! Разве не очевидно, что и в самом-то деле не за что?! От сотворения мира вся история разведки откровенно и однозначно свидетельствует, что добывание неопровержимо точных данных о конкретной дате нападения противника – сверхсуперпроблема для любой разведки. Это тем более фантастически сверхнаисложнейшая задача, ибо дату грядущего нападения в руководстве противника знает, как правило, очень ограниченный, а, по обыкновению, крайне узкий круг лиц даже в самом высшем его звене.
Так за что же попрекать славное ГРУ, если вопреки всем послевоенным коварно неуместным посылам насчет репрессий 1937-1938 гг. и пяти расстрелянных предшественниках Голикова, оно ни на йоту не потеряв в своем высочайшем профессионализме, а, наоборот, резко усилив его, с изумительной точностью определило и то, что все эти сообщения о вероятности войны весной 1941 г. есть дезинформационные слухи британской разведки, а также, если уже сейчас затрагивать вывод № 1, и время нападения (еще раз подчеркиваю, что не следует путать с понятием даты нападения, хотя и ее ГРУ установило точно)?! За что попрекать ГРУ, если, коли уж по большому-то счету, доклад ГРУ от 20 марта 1941 г. сыграл одну из решающих ролей в том, что уже в апреле начался процесс выдвижения наших войск из внутренних округов в сторону границы на западе?! Ведь совершенно же очевидно, что Сталин более чем серьезно оценил определенный ГРУ временной зазор и потому уже в апреле дал согласие на это выдвижение. Более того, не менее очевидно и то, что также как и ГРУ оценив эти сообщения именно же как слухи, Сталин решил использовать возникший временной зазор также и в международном плане. Всем хорошо известно, что как раз в это время, то есть весной 1941 г., посредством разведки он активно вмешался в ситуацию в Югославии дабы хоть и на короткое время, но отвлечь внимание Гитлера на Балканы, чтобы у СССР было бы больше времени для сосредоточения и развертывания своих войск, а также их обеспечения всем необходимым.
Это по праву классическое подтверждение того, что когда речь шла о высших интересах СССР – а что может быть выше безопасности Родины?! – Сталин даже дезинформационные слухи использовал в интересах возглавляемой им державы!
ГРУ ни на йоту не ошиблось и уж тем более не сугодничало в своем выводе № 2 еще и потому, что по состоянию на 20 марта 1941 г. ни одна из разведслужб СССР еще не располагал хоть какими-то данными о переводе графика военных перевозок вермахта на восток в режим финишного этапа и тем более военного времени, или, если на немецком штабном языке того времени, о введении в режим максимально уплотненного графика движения эшелонов.
Этими исключительно важными данными однозначно индикаторного характера Москва стала обладать лишь в начале последней декады мая 1941 г., то есть в самом конце весны этого года. Именно тогда от своего ценного агента – крупного железнодорожного чиновника рейха - берлинская резидентура НКГБ получила неопровержимые данные о том, что этот график переводится в режим военного времени (максимально уплотняется) и, соответственно, выходило, что процесс сосредоточения и развертывания войск вермахта для нападения на СССР вступил в финальную стадию (в том числе было установлено, что командование вермахта приступило к выдаче предписаний ж.-д. чиновникам рейха об их обязанности прибыть на некоторые узловые ж.-д. станции в приграничной зоне СССР на пятый день с момента начала агрессии против Советского Союза).
А теперь сопоставьте: график военных перевозок вермахта был переведен в режим максимального уплотнения движения эшелонов 22 мая 1941 г., а уже 24 мая 1941 г. Сталин созвал секретное совещание членов Политбюро с участием высшего военного командования, то есть Тимошенко и Жукова, во время которого прямо так и заявил, что похоже, что в ближайшее время СССР может подвергнуться внезапному нападению со стороны Германии!!!
Текст публикуется с любезного разрешения автора и издательства «Яуза»
